Много ли в Украине бедных?

О том, как плохо живется в Украине основной массе населения, о том, сколько в Украине обездоленных, нам рассказывают все: агитпроп «Партии Регионов» и В.Ф.Януковича в их бытность оппозицией, да и сейчас, чтобы представить бедность как результат «руления» прошлой власти. Об этом трезвонит «помаранчевая» оппозиция, соответственно, обвиняя во всех грехах самого Януковича. Точно так же об этом говорит КПУ, но без особого повышения собственного рейтинга.

Это и заставляет меня усомниться: так ли уж бедно мы живем? И, если мы живем действительно бедно, то почему население безмолвствует?

Сравните нынешнюю ситуацию с таковой в середине – конце 90-х: тогдашний уровень протестной активности и теперешний. Конечно, специфика разная. Первое различие в том, что тогда протестовали гораздо более широкие слои населения, прежде всего, - пенсионеры, но не мало акций проводили учителя, врачи, студенты, выступавшие за свои права. Сейчас студенты, если и мелькают, то лишь, как наемные силы или как «шестерки» взрослых «патриотов» - нацистов. В нынешний кризис сколько-нибудь значимыми и заметными протестами отметились только базарные торговцы и дальнобойщики, т.е. мелкая буржуазия. Пролетариат вел свои арьергардные классовые бои, в основном, лишь за счет усилий транспортников. Причем градус этой борьбы был достаточно невысок. Не было упорных схваток с «Беркутом» и прочими полицаями, как, например, в Междуреченске (Кузбасс, Россия) или в Казахстане, когда протесты против сноса бедняцкого жилья в Алма-Ате переросли в настоящее вооруженное восстание.

Можно и дальше перечислять факты, свидетельствующие о пассивности основной массы населения. И кое-какие вопиющие примеры мы еще приведем. Но сначала разберемся: что происходит?

Первое. Современную бедность невозможно сравнить с бедностью 10-15-летней давности. Тогда, в пик падения и развала советской экономики люди столкнулись с почти военной разрухой. Сейчас нынешний кризис только чуть-чуть сбил волну потреблятства. Причем сейчас не мало «лохов», готовых с новой энергией в него снова нырнуть. И эта энергия даже немного сдерживается искусственно. К примеру, нынче банки очень осторожны в выдаче кредитов.

Конечно, по сравнению с ситуацией 3-5-летней давности уровень жизни упал. Но упал не так низко, чтобы вызвать массовые протесты населения.

Второе. Немаловажен момент структуры бедности. Начало 90-х потянуло на дно всех – от крестьян и рабочих до докторов наук. Кто-то сложил лапки и люмпенизировался, кто-то выходил протестовать, но основная масса училась плавать в бурном море капитализма. В процессе «обучения» этому виду плавания кто-то пошел ко дну, но многие все же научились плавать, а кое-кто даже превратился в этой мутной воде в более или менее крупную хищную рыбу.

Что сейчас? В крайнюю степень бедности опущены в основном люмпены: алкоголики и наркоманы, для которых значение имеет только доза или бутылка. Соответственно, им сочувствует ничтожно малый процент обывателей.

Совсем невесело живется и обладателям пенсий меньше 1 тысячи гривен. Реальный прожиточный минимум, в котором учтен лишь физиологический уровень выживания, позволяющий не сдохнуть от истощения в течение нескольких месяцев, как раз и равен примерно тысяче гривен на человека.

Повторяю: не сдохнуть за несколько месяцев!

Тех сотен, что остаются после уплаты коммунальных платежей, хватает только на очень постную диету. Особенно, если учесть страсть наших стариков откладывать себе «на гроб». Мясо и прочие деликатесы пробивают в таком скудном бюджете серьезные бреши. Но в отношении стариков необходимо еще учитывать, что, поскольку в этом возрасте людей настигают всевозможные болячки, то немалую долю пенсии приходится тратить еще и на лекарства. И это делает жизнь пенсионеров еще более голодной. Конечно, кого-то спасает дача или частный дом. Кто-то находит себе дополнительный заработок и переходит на более высокую ступень социальной лестницы. Но все равно дотянуться до приличного уровня жизни очень сложно. Да и само определение этого приличного уровня очень спорно.

Из уже сказанного вытекает вопрос: почему нынешние пенсионеры намного пассивнее пенсионеров первого постсоветского десятилетия? Более того, немалая часть нынешних пожилых людей с готовностью холуйствуют перед властью. Перед Черновецким или еще перед кем-то, но таких примеров масса. Простителен маразм совсем уж древних стариков, тех же ветеранов ВОВ, ручкавшихся с бандеровскими недобитками. Эти и прочие подобные примеры вместе с омерзением вызывают жалость к старым больным людям, которые уже просто не понимают, что происходит.

Однако нет жалости к сознательным гадам. А это те, кто стали пенсионерами уже в «незалежной» Украине. Почему большинство из них согласилось быть добровольной подпоркой буржуазии?

В 90-е годы капиталистическая реставрация бросила на социальное дно массу самых разных людей. Резкое ухудшение жизненного уровня вызвало и массовое возмущение. Но спустя 20 лет «молодые» пенсионеры уже привыкли к социальному дну. Развал СССР они встречали в 40-50-летнем возрасте, а как личности формировались в хрущевско-брежневское время. Сценарий жизни этих людей прост. Так же, как и миллионы с развалом страны они остались без работы или без достойной зарплаты. Кто-то проконтовался до пенсии на старой работе, а потом получил грошовую пенсию, кто-то, оставшись без работы, перебивался случайными заработками. И основная масса привыкла так жить. Соответственно, всякая мизерная подачка от буржуев воспринимается этими людьми, как великое благо. Да даже и не подачка, а размашистые обещания молочных рек с кисельными берегами, на которые так щедры наши буржуазные политики, вызывает в этой среде небывалый энтузиазм. Видимо, у некоторых так устроены уши, что на них может повиснуть максимально большое количество лапши. Разумеется, это относится далеко не ко всем пенсионерам, но к значительному большинству из них, обладающему мелкобуржуазной психологией.

Сколько в Украине вышеперечисленного народа? Примерно 12 – 15 млн. Точно так же и действительно бедных, тех, у которых суп жидок.

Ну, а для остальных просто «жемчуг мелок». Это самооценка самих обывателей, считающих себя «средним классом». Жалуются они именно на те трудности, которые мешают им соответствовать претензиям этого самого «среднего класса». Потому они свято ждут момента, когда всё вернется на круги своя.

От старых перейдем к «малым», т.е. к молодежи. Молодежной, да и вообще, бедности, как явлению, а не частному случаю, соответствует такое явление как гетто. Найдите в современных украинских мегаполисах хоть одно гетто! Но ваши поиски окажутся тщетными. Для справки следует сообщить, что в 90-е годы подобные районы начинали формироваться, но потом, когда капиталистическая экономика пошла на подъем, «рассосались».

Эксплуатируемые, несмотря на свое большинство, растворены среди своих эксплуататоров, в основном, среди их профессиональных холуев. Поэтому и бедность незаметна, и недовольных мало, и классовых битв ждать еще долго. Нынешний кризис только чуть-чуть приблизил их, загнав на заводы небольшое число молодежи, ранее метившей в буржуи или их высокопоставленную обслугу, окончившей ВУЗы по модным специальностям и несколько лет просуществовавшей в статусе «офисного планктона» или даже где-то повыше.

Может быть, при выходе из кризиса и запуске новых предприятий еще пополнится представителями этого контингента. В какой-то степени - это плюс, хотя очень маленький, несущий в себе больше потенциальных, чем действительных возможностей.

Ну, а пока аморфная и разрозненная масса производит жалкое и отвратительное впечатление. Приведу только один пример. В мае Украину облетела очередная новость о Мусорском беспределе. В Шевченковском райотделе столицы убили студента одного из Киевских техникумов. Не буду пересказывать всю историю, многократно воспроизведенную на телевидении, как не буду оценивать поведение доморощенных Тонтон-Макутов. Отмечу только один момент. В «тоталитарном» СССР подобный инцидент вполне мог привести к массовым беспорядкам. Тем более, «отличившийся» участковый, который еще 15-20 лет назад, даже если бы и избежал уголовного преследования, то постарался бы смыться, куда подальше, дабы избежать мести со стороны друзей погибшего парня. Причем отмечу, что тогда на мусорской беспредел шел адекватный ответ не только со стороны бандитов, но и – вполне добропорядочных граждан. Нынче же, может быть, кто-то решится на «бумажную войну», которая в принципе бесполезна, и потому, что система во всех случаях беспредела работает сознательно, и потому, что даже на пассивный протест сейчас поднимаются единицы.

Но двинемся в своих рассуждениях дальше. За счет чего живет молодежь? Немалая ее часть вообще не работает. Остальные работают, но специфически. Физический труд в этой среде – вообще дело презренное. Первые, понятно, паразитируют на родителях. Однако стоит отметить, что жизнь современной «продвинутой» молодежи проходит по весьма высокому социальному стандарту. «Золотой» и даже «позолоченной» молодежи немного. Остальные же «лепят» «шанхайских барсов» и «мексиканских тушканчиков» всеми, доступными им средствами и методами. Оставлю дальнейшие подробности насчет этих средств и методов, просто посоветую читателям понаблюдать окружающую реальность. Проанализировать социальный статус своих соседей и знакомых.

А теперь попробуем разобраться, что такое настоящая бедность? По-моему, это когда денег не хватает на еду и одежду, а вовсе не на поход в ночной клуб и новый рингтон в мобилку.

Кто-то скажет, что сейчас потребности такие, потому многие их удовлетворяют даже за счет физиологических. Но потребности ненормальных людей – это отдельная статья.

Настоящая бедность – это старики и люмпены, те, кого капиталистическое общество определило в отходы. И поэтому не очень обращает внимание на их стоны. Естественно, что есть определенное меньшинство, которое еще не вписалось в эту беспомощную массу, но с уровнем и образом жизни, который их неудержимо в эту массу тянет.

Остальные всё еще ждут наступления капиталистического «рая».

Между тем эпоха первоначального накопления капитала уже давно закончилась. Завершается формирование социальной пирамиды капиталистического общества. Верхние ее этажи уже давно сформированы, но нижние всё еще питают надежды оказаться чуть выше собственной головы.

Притом эти надежды питаются еще и тем, что за время экономического подъема основная масса населения всё же поправила свое положение. К примеру, те же шахтеры. Депрессивные шахтерские поселки, где остались работающие шахты, несколько оправились от разрухи 90-х и так же приобщились к потребительской цивилизации. Уровень жизни поднялся. Правда, платить за его повышение шахтерам приходится кровью погибших в шахтных авариях товарищей. Новые хозяева не очень-то заботятся о соблюдении правил техники безопасности!.

Но бедность сама по себе еще не означает революционность. Она означает только то, что люди приспосабливаются жить в дерьме, научаются унижаться и лизать хозяйские сапоги за подачку, привыкают глушить горе водкой и наркотой. И не от этих несчастных стоит ожидать возмущения существующим порядком вещей.

* * *

Кризис оставил у разбитого корыта миллионы людей. Почему они молчат? Во-первых, не молчат, а выступают разрознено. Во-вторых, многие застыли в ожидании улучшений, обещанных новым правительством. В-третьих, большинство приучилось не ждать помощи от окружающих, но потому они и плюют с высокой колокольни на тех, кто попал в беду. В свою очередь, и к их бедам глухи окружающие.

Капиталистическая система только заканчивает свое формирование. И если класс буржуазии уже сформирован, то класс пролетариата всё еще находится на стадии формирования. Об этом свидетельствует та же возрастная структура наемных работников на предприятиях. Молодежи в целом не много, и она на одном предприятии долго не задерживается. Работают в основном старики – многие, уже будучи на пенсии. Среди молодежи квалифицированных рабочих мало. Старики же не только имеют дополнительный доход – пенсию, они по уровню своей профессиональной подготовки – рабочая аристократия. И зачастую не только по производственным показателям. Гораздо больше рабочую аристократию укрепляет наследие социалистического прошлого. Будучи связаны с эксплуататорами общим детством и юностью, учебой, соседством и даже родственными узами, такие рабочие почти наверняка оказываются в лагере своих классовых врагов.

Но, безусловно, это положение не вечно. Уже сейчас перед буржуазией всё острее встает проблема нехватки рабочих рук. Когда в 90-х буржуазия «выгнала» на Запад несколько миллионов отечественных наемных рабочих, она временно сняла для себя проблему социальной напряженности. Но сейчас уехавших уже не вернуть, а нужда в рабочих руках всё растет.

Следовательно, в ближайшее время нас ждет кампания загона к станкам того «быдла», которое возомнило себя господами – всех этих, новоиспеченных «юристов», «менеджеров» и прочих мелких паразитов, клюющих на «барские» специальности в ВУЗах. А так же расширение въезда в Украину мигрантов из стран третьего мира.

С одной стороны, это означает, что господам обывателям надо готовиться к дальнейшему затягиванию поясов, поскольку именно этого требуют экономические рычаги по превращению мелкобуржуазной массы в пролетариат.

С другой – буржуазия будет и дальше подкармливать националистов и нацистов, чтобы при их помощи раздувать национальные и расовые конфликты, мешающие пролетариям осознать свой классовый интерес и объединиться для общей борьбы.

Однако, несмотря на всё это, пролетариат будет развиваться и количественно, и качественно. Уже сейчас первые шаги делает как рабочее движение, так и революционный марксизм-ленинизм, сбрасывающий с себя копившейся десятилетиями мусор оппортунизма. Потому сейчас главная задача революционеров – внести в рабочую массу революционную теорию.