ЗАМЕТКИ НА БУДУЩЕЕ. 

(для памяти и анализа)

" До прихода Гитлера к власти либерализм в Германии был уже
практически мертв. Его уничтожил социализм".

А. Хайек

 "Национал-социализм и марксизм – в основе своей одно и то же".

Гитлер (02. 1941 г.)

«С кем вы, претенденты в новый парламент?» Вопрошают сегодня («ЛП» от 24.02.98). Помниться было: «С кем вы, мастера культуры?». Не соответствуют, подлые, никак. Требования власти, конечно, меняются, но «соответствие» всё никак не приходит. 

Судя по статье, автор приверженец т.н. «демократического социализма», поскольку не отрицает разделения властей и принцип верховенство права (которое, по его мнению, и, вообще, в массовом сознании просто соблюдение законности). В то же время сожалеет о «разрушении плановой системы». Из контекста следует, что речь идет о планировании, как управлении всей экономической деятельностью (некотором идеале распределения). 

Автор «без устали, часами» восторгается тем, что «натворили левые» – дело вкуса. Но лучше читать выброшенное ими на «свалку истории». Что позволяет сейчас, их «національно свідомим» последователям, пороть всякую чушь. Кажется, главное, что натворили большевики, это необходимость следовать «генеральной линии». Результат– такой тип мышления, который исключает всякое желание разбираться в происходящем.

Действительно, болеющая нищетой Украина, блеет в бреду о социализме и национализме, но когда правители (мнящие себя врачами) выдают бред пациента, за последнее слово науки – это уже не смешно. Не сложно отучить большинство людей мыслить самостоятельно. Но нужно заставить еще молчать меньшинство. Понадобиться скрывать от людей все, что может вызвать сомнения в мудрости правителей. Лучшего средства, чем усиление государственной власти не придумать. Ограничение информации это функциональный признак подобной системы, позволяющий манипулировать общественным мнением. Правительство получает возможности пропаганды своего курса, как «единственно подлинно национального».

Скажем, политика государства в сфере культуры, чем не пример. Та же большевистская политика «коренизации». Кому не ясно, что язык должен быть вне политики, это сфера частных интересов граждан (по конституции). «Человека, получившего образование путем упорного труда, можно уподобить дорогостоящим машинам». Так писал ещё Адам Смит. Русский язык объединяет наиболее мобильные социальные группы (это образованные группы, вовлечённые в деятельность передовых отраслей хозяйства и науки) связывает их с мировой цивилизацией и историей страны. Они заинтересованы в беспрепятственных контактах с Россией, в единой информационной, социально-культурной, экономической инфраструктуре. Они создают новое богатство путем приложения информации к существующим организационным или производственным системам. Государственные ограничения отсекают эти группы от процессов трансформации, вредят их гражданским и профессиональным правам и интересам. Вредят и стране, уменьшая её богатство. Выгодно это только власти. Так что, подкинем ей ещё больше полномочий?! «Мовой» можно заткнуть рот не хуже, чем победившей идеологией.

Анализ общественной жизни европейских стран доказывает, "демократический социализм" – эта великая утопия – не только не достижим, но попытки его воплощения в жизнь, приводят к результатам неприемлемым для его сегодняшних сторонников, социалистов левого и правого толка. (Их объединяет ненависть к конкуренции и желание заменить ее директивной экономикой).

А в наших условиях борьба против конкуренции обещает породить нечто худшее, чем «развитой социализм», что-то вроде синдикалистской или корпоративной формы организации экономики, при которой конкуренция подавляется, но планирование оказывается в руках независимых монополий, контролирующих отдельные отрасли. 

Это неизбежный результат, к которому придут люди, объединенные ненавистью к конкуренции, но не согласные по всем остальным вопросам. Предупреждали ведь, (кажется, Макс Истмен, друг Ленина): «Фашизм – это стадия, которая наступит, когда коммунизм докажет свою иллюзорность». Именно к такой модели ведёт «свидомая братия по разуму», их попытки «дэржавотворэння».

Кстати, планирование в высокоразвитых государствах направлено на развитие конкуренции, а вмешательство государства в экономику – на сглаживание колебаний политико-экономических циклов. Вы пишете: «… пока государственная власть не пойдет путем удовлетворения жизненных интересов наиболее активных граждан, пока им не станет понятно содержание реформ, которые будут восприняты как свои, мы будем продолжать падать в пропасть». Для начала принцип: «Сложные проблемы всегда имеют простые, понятные всем, неправильные решения». А "воспринять как свои" большинство может и через желудок, на своей шкуре, к чему и следует стремиться. Вопрос, какими методами? «Государственная благотворительность», т.е. забота государства обо всех гражданах, всегда ведёт к произволу, к ограничению прав и свобод граждан. А произвол неэффективен. Сторонник такой системы, Муссолини, писал: "Мы были первыми, кто сказал, что чем более сложные формы принимает цивилизация, тем более ограниченной становиться свобода личности". И зачем это нужно?! Для упрощения системы. Диктатура, это всего лишь самое простое решение проблемы о способе существования личности и власти, государства и общества.

По сути, это основной вопрос европейской традиции о правовом государстве. Институты современного западного государства и общества, это сегодняшний ответ. Но вопрос ставиться снова и снова, ответы всякий раз предварительные (обусловленные местом, временем и состоянием общества). 
 

И вообще, всюду в истории политических идей видны поиски принципа, который должен ограничить власть. Древневосточные мыслители обосновывали тезис, что власти тирании можно противопоставить отеческое отношение мудрого правителя к народу. Своеобразие Запада лишь в том, что здесь политическая культура возложила функции такого принципа-ограничителя на право.

Европейская традиция о правовом государстве представляет собой многочисленные попытки совместить взаимоисключающие требования: автономию личности и порядок принуждения, государство и общество, демократические ценности (воля большинства) и либеральные ценности (классическая концепция прав человека). Конституционализм, теория и практика разделения властей, сложные системы представительной демократии, система политических партий – все это возникло на путях поиска эффективного равновесия этих принципов (всегда подвижного и, требующего стабилизации).

Конституция Украины – один из вариантов синтеза указанных принципов – фактически программа системных изменений общества и государства. Основана на принципах свободы, в условиях которой люди, посредством либерально-конституционного образа правления и смогут организоваться в демократию. Не наоборот. Введение «демократии большинства», без либеральных свобод, путь к этническим чисткам. Конституция накладывает ограничения, в рамках которых и следует искать ответы на все вопросы (исключая, разумеется, путчи, перевороты, революции, которые только замедляют трансформацию).

Исходя из конституции, государство – это политическая организация общества посредством права. Из этого определения следует, общество – предпосылка государства. Понятно, что общество обладает сложной и подвижной структурой, имеет массовый характер. Именно эти признаки подразумеваются в выражении "гражданское общество". Если учесть, что конституция написана в европейских традициях, то этот термин фактически означает "буржуазное общество". Таким образом, в понятие "общество", употребляемое в теории о правовом государстве, входит определение "гражданское" ("буржуазное").

Здесь важно не упустить из виду, что демократические институты, права человека, свободная пресса и многое другое вовсе не определяющие признаки "гражданского общества". Оно может существовать и без всех этих признаков. Гражданское общество не может существовать без свободы, в самом элементарном смысле. Свобода – это, прежде всего свобода собственности. Правовой институт частной собственности – единственный либерально-демократический институт, без которого не может существовать общество как самостоятельная величина, отличная от государства. Это основа гражданских да и политических прав человека.

Итак, понятие гражданского общества подразумевает не гражданственность, а буржуазность, т.е. экономическую независимость человека от государства. Возможность жить без благ, распределяемых государством. Кстати, "активными гражданами" (по Канту) могут быть только экономически самостоятельные люди и, следовательно, этот Кантов критерий уже предполагает существование экономики свободного рынка, основы гражданского общества.

В силу этого, забота о благосостоянии граждан не должна входить в число юридических обязанностей государства, потому что возведенная в закон (принудительная) благотворительность подразумевает деспотическое, патерналистское отношение государства к человеку. Государство не создает благ, оно их только распределяет (не забывая и себе откатить). 

Далее, «Украина есть… демократическое, социальное, правовое государство» (К.У., ст.1). На бумаге, в проекте. Как же достичь этого «есть». Когда эта фраза появилась в конституции ФРГ (ст. 28), Л. Эрхард объяснял: «социальное и есть рыночное». Современное социальное государство с его механизмами перераспределения благ и защиты аутсайдеров не мыслимо без, предварительного, развития рыночной экономики, без накопления благ.

Один из принципов "буржуазной" социальной политики заключается в том, что размер сферы социального обеспечения по мере роста общественного богатства и благосостояния граждан должен не расширяться, а, наоборот, сокращаться. Средние и зажиточные слои должны автоматически лишаться права на всякого рода пособия и бесплатные услуги. Это принцип эффективной организации системы социального обеспечения: чем богаче общество, тем меньше в нем получателей социальных благ, тем уже анклавы нищеты и тем больше средств и возможностей государства для решения проблем (при меньших откатах в свой карман).

За "бесплатные" социальные услуги мы расплачиваемся нищетой, финансируя своими доходами содержание громоздкого дорогостоящего, расточительного механизма перераспределения. Той же самой политикой «государственной благотворительности» пронизана и вся наша экономическая жизнь. Политика «підтримки товаровиробника», финансовые потоки контролируемые и перераспределяемые государством, повышенная роль государства в ценообразовании, монополизм, централизм, унитарность. Это гораздо ближе к социализму, чем к рынку. Это расточаемые, выбрасываемые на ветер средства. Распределение, форма насаждения и поддержания паразитизма и убыточности.
Зато выгодно власти, каждому чиновнику. Решают, кому «кравчучка», кому банк.

Убыточные предприятия приватизировали через сертификаты – "народу". Получше - на денежную приватизацию. Прибыльные – себе на "черный день". Поэтому и лезут в парламент «предприниматели», чем ближе к власти – тем больше собственность и прибыль. Какие законы они там примут? Какого отечественного производителя поддержат? Пряников на всех не хватит. Неужели сложная задачка?

Короче говоря, оставаясь в рамках конституции можно выбрать альтернативные модели экономико-политического развития страны – открытую конкурентную модель или закрытую, ориентирующуюся на идеологию импортозамещения, реализующую политику экономического популизма. Компромисс всегда стоит дороже, чем любая из альтернатив. В тех постсоциалистических странах, где последовательно реализовалась первая модель, экономический рост возобновлялся через два-три года после начала реформ, через полгода-год после начала финансовой стабилизации.

У нас же до сих пор спад. Может быть забыли? Купоны вводились на полгода, а сколько продержались? Забыли почему? В начале 1992 года государство регулировало 10% цен, к осени 1993 года более 60%. С осени 1993 года ежемесячная инфляция – 50% (в ноябре 100%). Количество денежной массы с начала года увеличилось в 12 раз. И пошло поехало…1000% инфляции, все ради поддержания национальной промышленности; ради "импорто-замещения" (прежде всего из России).

Это к вопросу о "галопирующем внедрении рыночной экономики", о "хаотичном разрушении плановой системы", "отсутствии адекватной системы управления рыночными механизмами". Позвольте спросить, адекватной чему – демагогии? Ведь объекта управления (рынка) еще нет. Это равносильно предложению перевести государственный транспорт на левостороннее движение и требовать адекватной системы управления.

Или рынок труда это система трудовых книжек и прописки, введенная в 38 году, и преобразовавшая рабочий класс в подневольную силу. А всех остальных в бесправные массы, работающие принудительно? Тогда действительно нужна адекватная (фашистская?!) система. А ведь еще комитет конституционного надзора СССР признал прописку не конституционной. А воз и ныне там. Или 5% малых и средних частных предприятий (при 80% в Европе) – это тоже рынок?

Вопрос о земле? Даже писать противно. Без свободной купли-продажи земли рынка не будет. Не будет инвестиций, не будет денег для реформ, вообще, и в социальной сфере и для судебной системы в частности.

Да что вы вцепились в эту землю. Когда делили СССР такие куски этого «общего достояния всего советского народа» роздали! Тогда надо было причитать. Оттяпали чернозёмы и радовались, а то, что газ и нефть тю-тю, забыли. Альтернатива "купли-продажи" – государственная собственность, т.е. право государства "владеть, пользоваться и распоряжаться" общенародным достоянием. Вот его и растащат втихую. Распределят.

Вопрос здесь в другом. Если деньги от продажи земли и от денежной приватизации предприятий поступят в бюджет при современной структуре правительства, тогда катастрофа. Их разворуют, просадят, пустят на ветер. Характерный пример дворец "Украина". И это вовсе не преступление, это норма работы государства в экономике. А терминал в Одессе?! А добыча собственного золота, которая обходится в несколько раз дороже, чем стоит на мировом рынке?! И т.д. и т.п. Вот о чем нужно думать.

Далее, Вы пишете "корень всех бед… в незавершенности разделения властей…" Вот это с точку. Вот и "зри в корень", как говаривал Козьма Прутков. У нас власть до сих пор делят законодательная и исполнительная ветви, а судебной власти как не было, так и нет. А ведь ее основная функция ограничить власть, защищать людей от произвола. Суд является защитником прав человека. Следит за тем, чтобы власть действовала в рамках закона и способом, определенным в законе, чтобы сами законы не противоречили праву. Сейчас же миллионы людей не верят ни в суд, ни в закон, они слушают ближайшего начальника. Последний же, признает «своё право», как обязательный для исполнения приказ и плевать ему на конституцию.

У нас, даже в конституции, многие судебные функции отнесены, по сути, к исполнительной власти (от местных государственных администраций, ст. 119, до президента) и прокуратуре. Функции нашего Министерства юстиции, не идут ни в какое сравнение с полномочиями одноименных Министерств многих других государств. Там они объединяют все учреждения, занимающиеся обслуживанием судебной власти, включая прокуратуру, состоящую при судах.

Раздел "Правосудие" в конституции выписан, кажется, хуже всех – декларативность, неполнота, отсылочность. И отношение к нему, не как к документу прямого действия, а только после "разъяснения", "детализации", "конкретизации" в ведомственном порядке. Верхи, да и чиновник средней руки, уверены в своем праве трактовать закон, не замечать те или другие его нормы, а нижестоящие звенья привыкли к тому, что надлежит следовать не закону, а идущим сверху инструкциям и указаниям. Это относится и к президенту, и верховному совету, и местным администрациям, и прокуратуре, даже к судам. Примеров множество (та же проблема языка). Ситуация усугубляется "переходными положениями" конституции, позволяющими чиновникам затянуть процесс реформ, как минимум, лет на пять.

А ведь Великая судебная реформа 1864 года, была проведена меньше чем за четыре года. Российские судебные уставы были признаны лучшими в Европе. Правда большевики прихлопнули ее и вовсе одним декретом от 24 ноября 1917 года. До сих пор хлебаем. Таким образом, кардинальная судебная реформа, создание разветвленной системы судов, первейшая задача. 

Усугубляет положение структура исполнительной власти, государственная власть в целом, реализующая политическую идею национального государства (национализма). Для этого им нужна унитарная страна, ведь федерация – это демократия с очень ограниченной властью. «Из всех форм контроля демократии наиболее адекватной и действенной оказалась федерация… - писал лорд Эктон – Федеративная система ограничивает и сдерживает верховную власть, наделяя правительство четко очерченными правами. Это единственный метод держать в узде не только большинство, но и народовластие в целом». У нас же смысл местного «самоуправления» таков: «местное самоуправление признается и гарантируется», если с этим согласен центр и на условиях предложенных центром. Никогда демократия не будет действовать успешно, если не развито местное самоуправление, которое является школой политической деятельности, как для народа, так и для его будущих лидеров.

Партии и отдельные кандидаты, которые всего этого не упоминают и, следовательно, не понимают, никуда не годятся. Вот Вам и критерий для выбора. А если вам говорят, "… что выдвигать в парламент надо тех, кто не на словах, а на деле будет заботиться об улучшении жизни народа, о процветании государства", то это просто глупость. Даже если она исходит от самого президента. Где же найти таких ангелов, как "вычислить"? Тот, кто говорит такое о себе – шизофреник или лицемер. (Это не эмоции не ругательства – это диагноз социальной психологии). В нормальном (буржуазном) обществе другой девиз: «каждый имеет право добиваться блага для себя», что больше отвечает человеческой природе. Кстати, и обеспечивает более высокую сумму общего блага. 

И о последней проблеме – почему у государства денег нет, а богатые их проматывают? Это происходит всегда при огромных полномочиях государства, что требует и соответствующих налогов. Всегда и везде! И не питайте иллюзий. Вы свои бы отдали, чтобы государство их промотало? Вы, как "активный гражданин" сказали бы: "Хочу инвестировать в производство по своему усмотрению". А в ответ – "низзя", отдай я само (государство) вложу. И вкладывает в офисы, дворцы, автомобили, свои привилегии и «стройки века». Наличие огромного бремени государственных расходов лишает национальную экономику инвестиционных ресурсов и ведет к продолжению экономического спада.

Насколько тяжело бремя нынешнего украинского государства? Все государственные расходы в Украине за годы независимости (по мнению независимых экспертов) составляли в среднем 60 - 70% ВВП. В среднем для всей группы высокоразвитых стран уровень государственных расходов – 45,7% ВВП. В то же время по уровню экономического развития (ВВП на душу населения) Украина сильно отстает от высокоразвитых стран, находиться на 99 месте. Кстати, СССР в 1985г. – 77 место, Россия в 1913г. – 7-е.

Таким образом, обладая значительно меньшим экономическим потенциалом (на душу населения) Украина несет более тяжелое бремя государственных расходов. В частности, и поэтому, по сравнению с темпами прироста ВВП в высокоразвитых странах (2,6%), в Украине спад – темпы экономического роста отрицательны (-9% ВВП в год). В странах аналогичного Украине уровня развития (Таиланд, Бразилия, Уругвай, Колумбия, Турция и др.) величина государственных расходов в среднем 26,8 % ВВП. Темп прироста ВВП в среднем 3,6 % в год, на душу населения -1,8 %. Наконец, самые высокие темпы экономического роста (5,3%) отмечаются в подгруппе стран с самым низким уровнем государственных расходов (менее 26%).

Можно предположить – чем выше государственные расходы, тем ниже темпы экономического роста и наоборот, самый динамичный рост демонстрируют страны с наименьшим уровнем государственных расходов. В Китае самый низкий уровень государственных расходов в ВВП (16%) – темпы роста 8,9% в год. (Не стоит забывать, что это только один из множества факторов).

Интересно отметить, что и в нашей стране был подобный период развития. К началу реформ уровень Китая соответствовал нашему вначале НЭПа и структура населения была похожей (80% сельского). НЭП – пример быстрого и жесткого введения рынка, демонстрирующий как чудеса производительности и динамичности, так и кошмары отрицательной динамики – способность в считанные дни коллапсировать. Темпы экономического развития за 6 лет НЭПа в среднем составляли 17,7% в год, и больше никогда даже близко не приближались к этой цифре.

Степень государственного вмешательства можно оценить косвенно, однако оно было не выше, чем сейчас в Китае. Введением продналога (10% чистого продукта, принявшего денежную форму), государство устранилось от вмешательства в сельское хозяйство. В промышленности к концу 22г. 90% предприятий были объединены в 412 трестов (из них 40% - центрального, 60% - местного подчинения). Трестам «… государство предоставляет самостоятельность в производстве своих операций, … и которые действуют на началах коммерческого расчета с целью извлечения прибыли». (Декрет ВЦИК и Совнаркома, 23г.) То есть государство устранилось и из промышленности.

На просьбы национализировать тресты Ленин отвечал в присущей ему манере – тресты созданы «… для того, чтобы они сами отвечали и притом всецело отвечали за безубыточность своих предприятий. Если это оказывается ими не достигнуто, то, по-моему, они должны быть привлекаемы к суду и караться в составе всех членов правления длительным лишением свободы, конфискацией всего имущества и т.д.» (из письма наркому финансов). Государство самоустранилось от управления экономикой кардинально и жестко, используя абсолютную политическую власть и репрессивные органы. «И т.д.» расшифровывалось в письме Ленина наркому юстиции «… нужен ряд образцовых процессов с применением жесточайших кар. НКюст, кажется, не понимает, что НЭП требует новых способов новой жестокости кар». (11.02.22)

Что произошло дальше, чем ответила промышленность, хорошо известно. К концу 22г. 80% трестированной промышленности объединилась в синдикаты, они действовали почти во всех отраслях, сосредоточив в своих руках основную часть оптовой торговли. В начале 23 года цены на промышленные изделия были повышены настолько, что ранее убыточные тресты стали работать с прибылью. Эти объединения стали монополистами в своих отраслях, а промышленность, после их создания, оказалась самой монополизированной в мире. Монополисты непременно договариваются между собой о повышении цены за счет ограничения производства, ибо это позволяет увеличить прибыль. 

Именно такое повышение цен произошло в широких масштабах в 23г. К концу года все склады были забиты, рост производства прекратился и почти год держался на этом, искусственно заниженном, уровне. Потребовалось вмешательство государства.

Аналогичные процессы происходили и на западе, поэтому интересно сравнить методы вмешательства. На западе разработали теорию регулирования объема производства через эффективный спрос, на уровень которого можно воздействовать с помощью финансовой и кредитно-денежной политики. В краткосрочном плане это оказалось эффективно. Кончалось инфляцией и безработицей, рынок вырывался на свободу. В советской экономике в 20-е годы были использованы принципиально иные методы регулирования объема выпуска продукции – не через манипулирование эффективным спросом, а через непосредственное установление цен, что и сыграло роковую роль в истории НЭПа. Но это уже другая тема.

Западная экономическая наука с тех пор и решает задачи созидания условий для динамического, устойчивого, не подверженного циклическим колебаниям роста. Но, это не про нас. Украина стоит перед выбором политики или левого или традиционного экономического популизма, характерного для авторитарных националистических режимов.

Популистскому курсу обычно предшествуют попытки проведения ответственной макроэкономической политики, крайне не популярной в общественном мнении. Популизм хорошо приживается на почве национализма, когда задача ускоренного роста объясняется необходимостью противостояния внутренним и внешним врагам. В левом варианте – МВФ, в националистическом – России.

Оба типа политики близки и по экономической логике, и по практическим результатам. В первую очередь такое государство должно стимулировать спрос. С одной стороны, всемерное наращивание государственных расходов. С другой – комплекс мер социальной политики, позволяющий добиться роста реальных доходов – потребительского спроса. Первый путь характерен для популизма вообще, второй для левого варианта. Обязательным является поддержка национальной промышленности. Ограничение доступа иностранных товаров на внутренний рынок. Прямая поддержка развития тех или иных отраслей. Перераспределение ресурсов из экспортоориентированных секторов экономики в импортозамещающие.

Наконец, повышенная роль государства в ценообразовании, установление государственного контроля над важнейшими отраслями промышленности и в банковской сфере, снижение процента за банковский кредит. Следствия – пренебрежения рыночной сбалансированностью, усиление государственного вмешательства в распределение кредитных ресурсов, и, вообще, распределение лимитированных средств, необходимых для достижения любых целей. Экономический популизм – политика перераспределения, что всегда роднит его с социализмом.

Начало бывает, как правило, успешным. Возрастают темпы экономического роста, снижается безработица, начинает повышаться уровень жизни. Например, в Белоруссии в 87 г. Рост ВВП – 10%, зарплаты выплачиваются (средняя 67 долл.), пенсии тоже. Уровень государственных расходов 87% ВВП. Президент лично контролирует пять крупнейших банков и устанавливает процентную ставку на кредит. Создается впечатление, что "эмиссионная" экономика не так страшна, как ее малюет МВФ.

Однако вскоре начинаются проблемы. Спрос растет значительно быстрее производства (во время НЭПа это хорошо усвоили). Правительство принудительно устанавливает валютный курс и вводит государственное регулирование цен. Возникает товарный дефицит и очереди. Необходимо далее или вводить карточки, или отпускать цены. Ужесточение ценового контроля ведет к пустым прилавкам, отпуск цен к их росту. Начинается бегство капитала из страны, падает производство, падают налоговые поступления, растет дефицит бюджета.

В Белоруссии инфляция в 96г. – 39%, в 97г. – 63%. Президент устанавливает валютный курс и цены на основные товары. В начале 98г. дефицит товаров в пяти крупнейших городах, склады забиты продукцией. Президент публично заявляет о происках врагов, прячущих капитал в России. В последние дни обвал рубля. Трактовка батьки – заговор российских банкиров и лично Чубайса.

Выход из этой ловушки – рецепты МВФ. Но для этого нужно уже другое правительство. После чего цикл может и повториться. Болезненная стабилизация – депрессия – экономический популизм – инфляция – болезненная стабилизация. В Чили циклы экономико-политической нестабильности заняли около 10 лет, в Аргентине – 40, в Бразилии – 60 лет. Сколько понадобится Украине? (Следует отметить, все рецепты извне нужно воспринимать только на качественном уровне. Напяливать их на страну без учёта местной специфики, глупость).
Так видится нынешнее состояние Украины, правительственная политика и анализ предвыборных программ подавляющего большинства партий и кандидатов.
Выбирай Украина!

Март 1998 года. Шульга А.С.