Ответственный по региону Мэтью Брайза на днях достаточно четко обрисовал текущие цели США. По его словам, главное сегодня - защитить Грузию и способствовать ее восстановлению. Действительно, Грузия выполняла функцию регионального узла, задающего политический ритм и диктующего политическую моду остальным странам региона - условно российскому проекту Армении и условно турецкому проекту Азербайджану. После того как узел был разрублен, диалог по Кавказу между Турцией и Россией стал неизбежен.

Азербайджан и Турция могут смело предъявить претензии США, поскольку их жизненные экономические интересы, тесно связанные по воле самих США с Грузией, оказались под угрозой. Сегодня многие российские специалисты утверждают, что после поражения в войне за Южную Осетию Грузия не сдастся, и, не будучи способной на новое лобовое столкновение с Россией, превратится в опорный пункт для террористических вылазок на Северный Кавказ. Необходимо понимать, что таковая функция сделала бы из Грузии постоянную мишень для новых ударов, поскольку опорный пункт террористов в цивилизованном мире принято бомбить. Это не совсем клеится с главной стратегической функцией Грузии, отведенной ей западным сообществом - функцией стабильного транзитного коридора. В случае долгосрочной военной конфронтации между Грузией и Россией говорить о перспективе безопасного транзита азербайджанских энергоносителей по грузинской территории не приходится. Не говоря уже о возможности присоединения к этому маршруту Казахстана или Туркменистана. Это категорически не укладывается в интересы Азербайджана и Турции. Могут ли США гарантировать странам-поставщикам и европейским потребителям долгосрочную стабильность Грузии - вот в чем вопрос? Вероятно, могут. Но обеспечат ли? Произошедшая война вызывает в этом сомнения. Именно эти сомнения заставили Казахстан отказаться от инфраструктурного проекта на грузинском побережье Черного моря - НПЗ в Батуми.

Но проблемы, которые возникли у США в регионе, гораздо глубже. На самом деле, несмотря на оптимистичные заявления грузинских властей, ясно, что на восстановление функций и имиджа Грузии уйдет не один год. Во всяком случае, нынешней американской администрации придется оставить эту миссию своим преемникам. Ускорить гарантии стабильности Грузии можно было бы, включив эту страну в НАТО, но тут есть риск глобальной дестабилизации, поскольку в этом случае НАТО, в том числе и европейским членам Альянса, придется взять на себя национальные, исторические, традиционные, во многом иррациональные, проблемы и фобии грузинского народа.

Дальнейшая судьба Грузии сегодня целиком и полностью лежит на совести США. Они могут превратить ее в опорный пункт для террористов и втолкнуть в месиво Северного Кавказа, могут раздробить и федерализовать, могут сохранить и усилить ядро, могут вооружить и выпустить на новую войну с Россией - возможны любые варианты, однако главное заключается не в том, что будет, а в том, что уже было. Наглядная демонстрация зыбкости американских гарантий, которые по мере усиления тенденций перехода к многополярному мироустройству, будут лишь терять в котировке.

Во всяком случае, Азербайджану и Турции следовало бы застраховаться от повторения подобных инцидентов, а сделать это можно исключительно обеспечением альтернативных коммуникаций.


В этом контексте активизация Турции, в частности, посещение президентом Абдуллой Гюлем Армении, выглядит более чем показательно. Ясно, что Турция кинулась решать проблемы с Арменией не потому, что вдруг почувствовала ответственность перед армянским народом. Очевидно, тут возобладал собственный интерес. Открытый политический конфликт между Россией и США не оставляет им шансов на совместное посредничество в Карабахе. Но Россия останется в процессе как гарант безопасности Армении, а вот США могут и выпасть из него, поскольку не смогли гарантировать свои обязательства перед Азербайджаном и Турцией в плане обеспечения безопасного нефте- и газотранзита.

На фоне оптимистических заявлений сторон по итогам турне Абдуллы Гюля в Ереван и Баку, Мэтью Брайза совершенно неожиданно оказался в Нагорном Карабахе с "ознакомительным" визитом. То есть, он вдруг решил ознакомиться с Карабахом, хотя занимается экспертным изучением проблемы региона и участвует в политическом урегулировании уже несколько лет. По итогам поездки и переговоров в Степанакерте он сделал не вполне понятное заявление: "Не хочу, чтобы в Баку посчитали, что ситуация изменилась настолько, что необходимо предпринять какую-либо акцию, которая может уничтожить улучшающийся климат". Говоря об армяно-турецких отношениях, Брайза заявил: "Необходимо завершить работу над базовыми принципами урегулирования, несмотря на то, что отношения между Арменией и Турцией изменяются", хотя при этом признал, что в условиях конфронтации с Россией судьба МГ ОБСЕ не вполне ясна. Кто же в сложившейся ситуации будет продолжать работу над "базовыми принципами"? Не вполне ясно.

В свою очередь, посол США в Азербайджане Энн Дэрси заявила, что для урегулирования карабахской проблемы "наступил самый подходящий момент". По ее словам, "разрешение должно осуществиться исключительно мирным путем, и на основе принципа территориальной целостности Азербайджана". Как представляется, акцент на территориальной целостности также был сделан американским дипломатом умышленно - такого рода прямота, как правило, отпугивает одну из сторон, вселяя излишний оптимизм в другую. Опять-таки, не вполне ясно, какая именно структура будет заниматься урегулированием в этот "подходящий момент".

В сложившейся ситуации можно выдвинуть две версии:
• Турция и США действуют в отношении карабахской проблемы координированно и полностью вытеснили Россию из этого процесса.
• Между Турцией и США есть разногласия, и Анкара развивает диалог с Москвой, которая и дала ей доступ в Армению.

Следует напомнить, что инициатива Турции о создании новой площадки для обсуждения проблем безопасности на Кавказе - "Платформы безопасности и стабильности" - была выдвинута в Москве и получила поддержку российской стороны. В тот же период консультации в Москве провел президент Армении. В рамках первой версии можно допустить, что Турция предложила Москве свой нейтралитет в проблемах Абхазии и Южной Осетии в обмен на "зеленый свет" в Карабахе. Вместе с тем, Россия прямо заявила, что модель, примененная в отношении Абхазии и Южной Осетии, неприменима к Карабаху, что фактически противоречит интересам Еревана. В эту логику весьма гармонично укладывается решение президента Армении о создании межведомственной комиссии по реализации совместных программ с НАТО и ЕС, что можно воспринять за ответ России, отказавшейся от поддержки позиций Армении в карабахском урегулировании. Если данная версия оправдается, то Армения, скорее всего, будет вынуждена пойти на стратегические уступки, но при этом выйдет из блокады и, возможно, активизирует движение в НАТО.

Однако данная версия не является жизнеспособной, если учесть, что тем же восстановлением железнодорожной связи между Арменией и Турцией занимается РЖД. В Армении дислоцирована крупная военная база РФ, и Ереван на днях взял на себя функции председательствующей страны в ОДКБ. Республика представляет собой стратегический плацдарм для России, здесь представлены интересы крупнейших российских госкомпаний "Газпрома" и "Росатома". Последняя уже занята в проекте по добыче урана в Армении, собирается претендовать на строительство новой атомной станции. За последние годы интересы и присутствие России в Армении стабильно нарастают. По итогам визита турецкой делегации в Ереван, сопровождающей Гюля, было заявлено о начале экспорта электроэнергии в Турцию - а это интересы другой российской компании "ИнтерРАО ЕЭС", после реорганизации РАО перешедшей в структуру того же "Росатома". На подходе запуск газопровода из Ирана, который будет эксплуатироваться компанией "АрмРосГазпром", более 70% акций которой контролирует "Газпром". Россия укрепилась в Армении всерьез и надолго, в отличие от тех же американцев, "грантовая" активность которых, естественно, не создала сдерживающих уход активов.

Итак, более правдоподобной кажется вторая версия. Разрубив "грузинский узел", Россия вплотную вышла, в физическом смысле - вырвалась к проблеме, которая находилась за буфером - Карабаху. Взаимный интерес России и Турции состоит в том, чтобы избежать войны в этом регионе. Для Турции здесь, помимо сугубо экономических интересов, есть и курдский фактор. Армения и Азербайджан также не могут быть заинтересованы в военном пути решения проблемы. Очевидно, Ереван и Баку стоят перед реальным выбором, который предстоит принять как данность Степанакерту.

Собственно туда и направился Брайза, чтобы наверняка уточнить, каков запас времени у США. Урегулирование в Карабахе под российско-турецкие гарантии может стать смертельным ударом по имиджу США в регионе и в мире. Вряд ли это украсит и карьеру самого Брайзы, отдавшего годы работы посредничеству между Ереваном и Баку. А потому в ближайшее время США предпримут ряд шагов по торпедированию любых мирных инициатив в этом регионе. Одним из вариантов сделать это, как прогнозирует Модест Колеров, может стать выход из "американского рукава джокера "контролируемого конфликта": атака на Иран и суверенизация Курдистана".